Фамилия Севастьянова
Жена купца, казненного большевиками в начале революции
ПЕРИОДЫ ЖИЗНИ[1]
-
Места проживания
-
Красноярская губ., с.Малокрасноярск
Год окончания 1930
-
Красноярская губ., с.Малокрасноярск
Год ареста 1930
Месяц ареста 1
Обвинение при аресте "контрреволюционная агитация"
Была арестована как хозяйка квартиры, где одно время жил священник Иоанн
Куминов. Кроме того, она носила
ему в тюрьму передачи, а с передачами письма: "На душе-то кошки скребут;
просьбу Вашу исполнили, сходили с матушкой (женой обл.Михаила Пятаева) и все вещи
закуборили... К вам часто боюсь ходить (в тюрьму), а жаль мне вас до слез, а
помочь бессильна, вот пишу и плачу, и плачу... Может быть мне больше вас не
видеть, но на все воля Господня, молиться нужно Богу. Сухарей насушим, чем
могу, буду помогать и не забуду вас, пока жива. Были допросы насчет вас, не знаю,
чем кончатся... Ну, будьте здоровы, да хранит вас Господь".
Письмо попало в ОГПУ, и Наталия Кирилловна была арестована. Обвинили ее в том же,
в чем и священников. И, как рассказывали, должны были ее расстрелять вместе с ними.
Наталия Кирилловна стала упрашивать надзирателя, чтобы он отпустил ее к детям,
пообещав за себя выкуп деньгами. Она слышала, как из соседней камеры
священников увели на расстрел и как надзиратели с яростью набросились на них
-
Особое Совещание при Коллегии ОГПУ
././1930
Приговор высшая мера наказания — расстрел
Обвинили ее в том же, в чем и священников. И как рассказывали должны были ее
расстрелять вместе с ними.
Наталия Кирилловна стала упрашивать надзирателя, чтобы он отпустил ее к детям,
пообещав за себя выкуп деньгами. Она слышала, как из соседней камеры
священников уводили на расстрел и как надзиратели с яростью набросились на них.
Наталию Кирилловну в ту ночь на расстрел не взяли, а через некоторое время ее
за деньги потихонечку выпустили из тюрьмы. И так получилось, что в
обвинительном заключении ее имя осталось, но ни в приговоре, ни в каких-либо
других документах не значилось. Наталия Кирилловна добралась до родной
деревни, однако в родном доме ей уже жить не довелось. Много лет ей пришлось
скрываться, скончалась она в глубокой старости среди родных
1.Дамаскин (Орловский), игумен. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской Православной Церкви ХХ столетия: Жизнеописания и материалы к ним. Тверь, 2001. Кн.5. С.469–470. |