Дьяков Иван Андреевич 
    Фамилия Дьяков 
    Место рождения Тамбовская губ., Саровский у. 
    И.А.Дьяков, родом из под Сарова, был эмигрантом, находился в разных странах
    Юго-Восточной Азии. Был в Индии и Бирме с научной целью в качестве научного
    сотрудника Общества русских ориенталистов в Харбине. Последняя поездка, перед
    возвращением в Россию, была из Гонконга в Трехречье в г.Харбин
    ПЕРИОДЫ ЖИЗНИ[1942-1943гг.] [с февраля по апрель 1943г.] [с апреля 1943г.] [с конца 1950-х годов]
      Служение
        Маньчжурия, Южно-Аргунская губ. (Трехречье), г.Найлумпту (ст-ца Драгоценка) 
        Должность инспектор русских народных училищ 
        Год начала 1942 
        День начала 8 
        Месяц начала 2 
        Год окончания 1943 
        Месяц окончания 1 
        В начале февраля 1942г. И.А.Дьяков получил приглашение от губернского управления
        Южно-Аргунской губернии (Трехречья) занять пост инспектора народных училищ.
        С первых дней службы ему открылся истинный смысл японской политики в Маньчжудиго.
        Он понял, что оказался в мире противоречий, хитрости, лицемерия, неправды.
        Насилие, граничащее с явными и тайными преступлениями, жестокость и зависть,
        коварство, вопиющая несправедливость, лицемерие, ненависть ко всему русскому,
        восточная лесть, предательство и ложь и полное незнание русской хозяйственной и
        торгово-промышленной системы — вот слова, которыми можно было охарактеризовать
        деятельность японцев в Маньчжудиго. Казачье население, утомленное бессмысленной
        хозяйственной деятельностью, всевозможными повинностями и бесконечными поборами
        властей, было голо и босо. Казаки были практически лишены медицинского
        обслуживания, единственная в станице больница находилась в плачевном состоянии.
        Школы, лишенные какой-либо материальной поддержки, держались только за счет
        самоотверженности русских учителей, которые без всякого руководства, без
        программ, в тисках требований воспитывать детей в духе государственной "морали",
        делали свое благородное дело.
        Через месяц после начала работы И.А.Дьяков наконец добился от властей разрешения
        на инспекцию школ. За месяц он объехал весь свой район, близко познакомился со
        всем педагогическим персоналом подчиненных ему школ и с населением Трехречья.
        По возвращении из командировки, он в своем докладе на имя губернатора подчеркнул
        необходимость организации летних педагогических курсов, ему было предложено
        разработать проект положения и программ этих курсов, что им и было сделано.
        Одновременно он разработал и программы вообще для всех русских школ в Трехречье.
        В мае Дьяков, уговорив начальство, вторично посетил школы в качестве ревизора и
        и председателя экзаменационной комиссии.
        Экзамены показали, что его беседы с учащимися и с учителями во время первой
        поездки не пропали даром. Летом, добившись разрешения властей, он организовал
        педагогические курсы для учителей, на которых сам читал лекции по педагогике,
        общей, экспериментальной и педагогической психологии, дидактике и методике
        русского языка и арифметики. Он проводил учительские конференции, устраивал
        показательные уроки, организовал учительский хор. Везде, где только возможно,
        Дьяков добивался кредитов на ремонт школ, приобретение учебников и учебных
        пособий, иногда даже покупал их на свои деньги. К осени, благодаря помощи
        казачьего населения, все школы были отремонтированы.
        Его активная деятельность на ниве русского просвещения и борьба за сохранение
        русской православной культуры не понравилась японским властям.
        23 января советник губернатора заставил И.А.Дьякова подписать заявление об
        увольнении, после этого его вызвали в полицейское управление на допрос, отобрали
        паспорт и визу, 25 января вызвали вторично и арестовали
      Аресты
        Маньчжурия, Южно-Аргунская губ. (Трехречье), г.Найлумпту (ст-ца Драгоценка) 
        Год ареста 1943 
        День ареста 25 
        Месяц ареста 1 
        После ареста И.А.Дьякова увезли в Хайлар (170 верст от Драгоценки)
      Места заключения
        Маньчжурия, Южно-Аргунская губ. (Трехречье), г.Хайлар, тюрьма 
        Год начала 1943 
        День начала 25 
        Месяц начала 1 
        Год окончания 1943 
        День окончания 4 
        Месяц окончания 2 
        Из Хайлара И.А.Дьякова увезли в степь, в тюрьму. После обыска его втолкнули в
        узкое темное отверстие, он на четвереньках пополз в эту жуткую дыру, решетка
        закрылась, невыносимый смрад, пронизывающий все тело холод и мрак охватили его,
        стал шарить вокруг — какие-то камни, мерзлая солома, полузамерзшая липкая грязь,
        он потерял сознание. Когда очнулся, в ушах шумело, руки дрожали, губы сохли от
        невыносимой жажды, все тело ныло тупой холодной болью. Дьяков обьявил голодовку,
        двое суток он провел в невыносимых мучениях. На третьи сутки ему удалось
        добиться от начальства обещания пересмотреть его дело, после чего он прекратил
        голодовку. На десятый день Дьякова освободили, отправили в Хайлар, где он должен
        был каждый день являться в департамент полиции
      Аресты
        Маньчжурия, Южно-Аргунская губ. (Трехречье), г.Хайлар 
        Год ареста 1943 
        День ареста 8 
        Месяц ареста 2 
        На третий день после освобождения по просьбе начальника районного бюро по делам
        российских эмигрантов генерал-лейтенанта Бакшеева Дьяков представил доклад,
        в котором откровенно изложил причины своего несогласия с политикой, проводимой
        японскими властями в Трехречье.
        На следующий день около пяти часов вечера он был снова арестован и заключен в
        ту же тюрьму
      Места заключения
        Маньчжурия, Южно-Аргунская губ. (Трехречье), г.Хайлар, тюрьма 
        Год начала 1943 
        День начала 8 
        Месяц начала 2 
        Год окончания 1943 
        День окончания 5 
        Месяц окончания 4 
        После второго ареста отношение к нему администрации особого отдела департамента
        полиции резко ухудшилось. Его посадили в ту же холодную, смрадную, темную яму,
        но теперь уже не давали ни хлеба, ни чая. Правда, чья-то добрая рука вопреки
        тюремному начальству иногда просовывала сквозь решетку что-либо съестное, вскоре
        и это прекратилось. Очевидно, начальство узнало и запретило.
        Особенно мучительны и унизительны были минуты, когда Дьяков, обессиленный
        голодом и жаждой, стучал в деревянную решетку в надежде, что кто-нибудь вспомнит
        о его существовании. В ответ раздавался издевательский стук, сопровождаемый
        грубой бранью.
        Иногда подводили к решетке китайских и монгольских ребятишек, которые плевали
        в него, бросали на него камни и всякие нечистоты. Особенно жутко было Дьякову,
        когда пьяные монгольские солдаты ломились к нему, ногами били деревянную
        решетку. Дьяков, прижавшись в угол, дрожал всем телом, ожидая, что не выдержит
        решетка и пьяные монголы, ворвавшись к нему, учинят самосуд.
        Прошло больше месяца, когда Дьякова первый раз вызвали на допрос, на котором
        в издевательском тоне требовали отказаться от своих убеждений. После допроса
        тюремный режим стал еще более строгим, не давали даже пить, о нем вообще забыли.
        Иногда какие-то монголы из сострадания приносили что-нибудь поесть и попить.
        Так в полуобморочном состоянии, мучимый жаждой, голодом и холодом, он
        провел почти два месяца в ожидании расстрела. Несколько раз его водили на
        допросы, совсем ослабевший он с трудом выползал из своей камеры. Как-то раз
        глубокой ночью его вывели как будто-бы на расстрел, но потом снова затолкали в
        яму. 5-го апреля, когда Дьяков почти уже умирал физически и ждал смерти как
        избавления от невыносимых страданий, его освободили и отправили в Хайлар.
        Из Хайлара Дьяков уехал в Харбин, где должен был получить службу.
        Здесь Дьяков узнал подробности своего освобождения. О его втором аресте узнали
        архипастыри, которые во главе с митрополитом Мелетием стали ходатайствовать
        перед высшими властями о его освобождении. Генерал Янагита, управляющий
        Южно-Аргунской губернией, потребовал из Хайлара дело Дьякова и, рассмотрев его,
        отправил в столицу, 4-го апреля оттуда пришло распоряжение о его освобождении.
        В столице, очевидно, поняли, в какой просак попали местные власти своим
        неосторожным и неумелым подходом к русским в отношении их веры
      Служение
        Маньчжурия, Южно-Аргунская губ. (Трехречье), г.Харбин, Затонская св.Николаевская церковь 
        Должность регент 
        Год начала 1943 
        Месяц начала 4 
        Год окончания 1945 
        Месяц окончания 8 
        На пасхальной неделе митрополитом Мелетием И.А.Дьяков был назначен на должность
        регента. До самого прихода в Харбин Красной Армии он управлял церковным хором и
        не хотел (да и не мог) служить ни в одной школе, в которых несчастными,
        подневольными учителями воспитывались дети "в духе основания государства
        Манчьжудиго по принципу Хакко ичи-у" и т.п.
        Маньчжурия, Южно-Аргунская губ. (Трехречье), г.Харбин, лицей св.Николая 
        Должность преподаватель 
        Год начала 1945 
        Месяц начала 8 
        Год окончания 1949 
        С приходом Красной Армии И.А.Дьяков получил приглашение в лицее св.Николая
        занять должность преподавателя и проработал там до начала 1949г.
        Это единственное в Маньчжурии русское учебное заведение, пользуясь своим особым
        положением учреждения Ватикана для русских, еще при японцах сохранило свои чисто
        русские традиции и программы, воспитывающие детей для родной Отчизны.
        Борьба за частоту православной веры продолжалась, из Трехречья она перекинулась
        в Харбин. Здесь много пришлось пострадать, терпеть всякие унижения и оскорбления
        благостному митрополиту Мелетию (ныне покойному) и его первому викарию
        архиепископу Димитрию. Эти архипастыри, рискуя своей жизнью, открыто выступали
        против японских властей, обличая их незаконные требования в отношении ущемления
        лучших заветов нашей Родины. Эта борьба закончилась полной победой, было создано
        единение Восточно-Азиатских русских церквей, создан единый Восточно-Азиатский
        Митрополичий округ, возглавляемый русским архиепископом Нестором
      Служение
        Тамбовская о., г.Моршанск, Никольская церковь 
        Должность регент 
        Год начала 1960 
        Год окончания 1964 
        В конце 1950-х годов И.А.Дьяков прибыл на Тамбовщину, обратился к бывшему
        владыке Михаилу Чубу, который направил его к о.Павлу Гулынину. О.Павел предложил
        ему быть регентом в Никольской церкви, в дальнейшем о.Павел стал его духовным
        отцом. В хоре пела его жена Мария Сергеевна Дьякова
    Кончина
      Место Тамбовская о., г.Моршанск 
      Место захоронения Тамбовская о., г.Моршанск 
      Мария Сергеевна Дьякова после смерти мужа уехала в Пермь и проживает по адресу:
      г.Пермь, ул.Ленина, д.90, кв.1
    Заявители ->
      1. священник Александр Сарычев

(c) ПСТГУ. Факультет ИПМ

  SWITCH TO COPY/SCAN URL